Арест Юлии Тимошенко спровоцировал объединительные процессы в оппозиционной среде. На прошлой неделе был создан Комитет сопротивления диктатуре, среди, как сейчас модно говорить, «контрибуторов» (чтобы это ни значило) которого были, в частности, «Батьківщина», «Фронт змін» Арсения Яценюка, «Гражданская позиция» Анатолия Гриценко, «Свобода» и другие политические силы.

При этом, под «диктатурой» понимается режим, при котором лидеров оппозиции сажают в тюрьму, и не важно, в чем их обвиняют и насколько эти обвинения обоснованы – сам факт оппозиционности предполагает не только ненаказуемость, но и свободу от каких-либо подозрений. Под борьбой с диктатурой имеются в виду протесты против ареста этих самых оппозиционеров.

 

О том, насколько правильной является фактически предложенная оппозицией трактовка «диктатуры» и борьбы с ней можно спорить. Равно как и о справедливости моих формулировок. Более интересно другое – а кто, собственно, собирается бороться с диктатурой?

 

Начнем с самой «виновницы торжества» – Юлии Владимировны Тимошенко. Вернувшись в недавнюю, совсем, историю, можно легко вспомнить, что именно она в ходе президентской избирательной кампании систематически пропагандировала необходимость установления «диктатуры». Правда, речь шла о том, что в случае ее победы «в Украине будет диктатура, но диктатура законов». Однако, что такое диктатура мы примерно знаем, а вот о том, что такое «диктатура законов» – очень приблизительно. Зная же богатую фантазию Тимошенко, предположить было можно все что угодно.

 

Впрочем, нужны ли предположения, если вспомнить, что, по мнению Тимошенко, диктатура является единственным выходом из кризисной ситуации? А если вспомнить ее же слова о том, что она вернет «порядок во власть, и она не будет расшатанной и расхлябанной»… Еще один популярный представитель «демократического лагеря» – Арсений Яценюк. Он не говорил о необходимости диктатуры – просто обещал «навести порядок». Но партию свою он назвал «фронтом», пожалуй, не зря. На съезде, выдвинувшим Яценюка кандидатом на президентскую должность, ему подарили символический гаечный ключ. Для того, что будущий президент-вундеркинд «гайки закручивал».

 

Еще один нынешний участник Комитета сопротивления диктатуре – экс-министр обороны Анатолий Гриценко. Во время президентских выборов уважаемый Анатолий Степанович пропагандировал свой проект «Конституции порядка», построенной на усилении президентских полномочий. Собственно, в его проекте копировалась американская политическая система, но без существенных элементов этой системы, как, например, федерализм. Между тем, принятие такой конституции – вполне доброкачественный повод для посылки американских же бомбардировщиков и морских пехотинцев. В любой стране мира, кроме США, такая система власти может рассматриваться только и исключительно как установление диктатуры.

 

Гриценко, конечно, утверждал, что о «сильной руке» надо говорить не как о противовесе демократии, а как об ответственности и эффективности для «истинной, а не показной демократии». На рекламных плакатах Гриценко был изображен в камуфляже. Думаю не по привычке, а из желания создать себе имидж такого себе цивилизованного военизированного диктатора-очкарика. Про «Свободу» говорить не будем, там все ясно. Бандеровская армия, переходящая Днепр, в любом случае не вяжется с любыми представлениями о демократии. Что, разумеется, не мешает бороться с диктатурой (если она «не национальная»).

 

Этого краткого перечня достаточно, чтобы сделать вывод – на президентских выборах 2010 года впервые в истории Украины кандидаты обещали не углубление демократических процессов, а их свертывание. В результате получилась странная картина – тогдашние кандидаты от так называемого либерально-демократического лагеря, они же нынешние участники Комитета сопротивления диктатуре были пропагандистами «порядка» и «сильной руки».

 

И вот теперь, когда реализуются на практике ранее озвученные идеологические установки «сильной руки», «диктатуры законы» и т.д., наши оппозиционеры сбиваются в какой-то комитет и жалуются заграничным политикам на наступлении диктатуры. Поневоле вспоминаются слова марксистских классиков о том, что буржуазная демократия это, по сути, классовая диктатура буржуазии. Просто в периоды относительного благоденствия это успешно маскируется, а во время кризисов политики с неизбежностью начинают апеллировать к силовым методам установления и поддержания порядка. Если же кто-то из них действительно начинает решать проблему именно такими методами, то остальные начинают стонать, что в стране диктатура, хотя только вчера сами же к ней призывали…